Уступки и компромиссы

При закупке оружия в Японии, как помнит читатель, нас постигла одна крупная неудача - японцы отпустили значительное количество винтовок, но без патронов. Теперь я очень опасался, как бы не повторилась подобная же история в Англии. Здесь этот вопрос был еще более сложным.

Обещанные винтовки четырехлинейного калибра были приняты на вооружение еще в то время, когда патроны снаряжались селитро-серо-угольным дымным порохом. Нельзя было и подумать о том, чтобы передать ружья с такими патронами на передовые позиции. Клубы дыма, образующиеся при стрельбе таким порохом, обнаруживали бы войска и давали неприятелю хороший ориентир для пристрелки артиллерии. Из-за этих соображений даже наши берданки оставались только в далеких тылах на вооружении ополченских бригад, охранявших железные дороги, мосты и различные тыловые сооружения. Это оружие было негодным для непосредственных боевых действий.

Отсюда понятно, с какой тревогой я задал первый вопрос: о качестве отпускаемых патронов. Нам отпускалось на каждую винтовку по 375 патронов с бездымным порохом. Этого количества патронов могло хватить все же на семь-восемь месяцев войны, так как расход их для однозарядной винтовки можно считать меньшим, чем для магазинной.

Вопрос об отпуске патронов для итальянских винтовок Веттерли был также разрешен более или менее удовлетворительно: английское военное министерство обязалось заказать к этим винтовкам в Италии и Америке значительное количество патронов также с бездымным порохом.

Обсуждение различных заявок русского военного министерства быстро продвигалось вперед. Заседания происходили каждый день, причем мы собирались не только в течение дня, но и по вечерам, заканчивая работы иногда поздней ночью.

Я невольно сравнивал эти переговоры с теми, которые велись в Японии. Там мы неделями ожидали решений и не могли добиться ответа на самую невинную справку: японцы тут же окутывали ее туманом секретности. Английское военное министерство представляло в этом отношении полную противоположность. Оно немедленно решало все возбуждаемые нами вопросы. Приведу характерный пример. Нам необходимо было заказать в Англии станки для нового патронного завода с производительностью до 60 миллионов патронов в месяц. За-явление об этом я подал утром. Вечером на заседании военного совета оно уже было рассмотрено. А в час ночи ко мне приехал английский полковник, чтобы сообщить, что наша просьба удовлетворена. Он предложил мне выехать в семь часов утра на автомобиле на завод "Гринвуд и Бетли" и дать указания о необходимых для нас станках.

Мне было поставлено только одно ограничение: я не имел права заказывать сложное по конструкции, но зато и более совершенное оборудование. Даже на вновь строящихся английских заводах всюду устанавливались простейшие станки. Их можно было значительно быстрее изготовить и пустить производство в более ранние сроки. Я сам видел, что на новых заводах снарядка патронов проводилась вручную.

Другой характерной особенностью совещаний было очень детальное выяснение каждого вопроса. Представителей союзных армий, просивших министерство военного снаряжения о размещении каких-либо заказов на английских или французских заводах, подвергали бук-вально перекрестному допросу, чтобы иметь полное представление о деле. Решения по нашим заявкам, например, выносились лишь после того, как подробно обсуждались требования ставки, сведения о размещении заказов на заводах - отечественных, казенных, частных, а также иностранных, договорные сроки поставок, действительные сроки поступления и т. д. и т. п.

Английские и французские представители, являвшиеся непосредственными сотрудниками министерства снабжения, имели на руках все необходимые документы. Лица, прибывшие от них на конференцию, были не только полиостью осведомлены обо всем, но и имели надлежащую подготовку. Все это составляло резкий контраст той беспечной импровизации, с какой была организована русская миссия. Я, например, не смог бы выполнить задания, если бы не захватил с собой по собственной инициативе необходимых документов, которые насильно забрал у моих товарищей.

Пришлось приложить особые старания, чтобы обеспечить подходящими патронами японские винтовки, весьма значительное количество которых лежало в наших складах. Одним из наиболее важных результатов конференции и было согласие английского военного министерства передать для нужд русской армии некоторую часть производительности английских патронных заводов. Однако при этом нашей миссии пришлось пойти на определенные уступки и компромиссы.

Англичане предложили изготовлять для нас не современные остроконечные пули, а прежние, тупые, а также принять диаметр патронного капсюля по образцу револьверного. Они предупредили, что первые партии патронов будут отсылаться без обойм.

Мне были очень хорошо известны огромные преимущества остроконечных патронов перед тупыми. Быстро промелькнули в памяти интересные опыты, которые мы вели еще десять лет тому назад. В конце 1905 года появились первые сведения о том, что в Германии для винтовок Маузера изготовлены остроконечные патроны. Немедленно были предприняты попытки достать новые образцы. В начале 1906 года наконец удалось приобрести их через нашу разведку. Мы берегли их, как величайшую драгоценность, как золото,- ведь нужно было произвести полное исследование .всех свойств новых патронов. При стрельбе из германской винтовки обнаружилось, что остроконечный патрон повышал начальную скорость пули на 38%. Оказалось, что для этого понадобилось не только увеличить заряд, но и принять пулю более легкого веса. Но пуля малого веса быстрее теряет при полете свою скорость. Чтобы устранить этот недостаток, головной части пули была придана более острая форма, позволяющая лучше преодолевать сопротивление воздуха. Здесь оказалась полная аналогия с формой морских кораблей, в особенности миноносцев, торпед, а также с фермой рыб. Бесчисленное количество опытов было произведено нами с пулями разнообразных форм и веса.

Новые остроконечные патроны к русской винтовке были приняты в 1908 году. Они обладали значительными преимуществами по. сравнению с прежними, тупыми пулями: возросли боевые качества оружия - дальность его стрельбы, пробивная способность, отлогость траектории и в особенности дальность прямого выстрела. Последняя была увеличена с 280 до 425 метров. Появилась возможность поражать на этих расстояниях без перестановки прицела все цели высотой в четверть роста человека, иначе говоря, поражать лежащих стрелков.

Для японских винтовок, находившихся в русской армии, конечно, необходимо было заказать патроны нового, более совершенного образца. Но суровые обстоятельства заставили меня пойти на уступки.

В дальнейшем выяснилось, что процесс налаживания производства остроконечных патронов потребует более длительного времени. Англичане указывали на то, что они смогут сдавать патроны с тупой пулей на полтора месяца раньше, чем с острой. Наступил уже декабрь. До весны, когда начинаются обычно интенсивные военные действия, оставалось немного времени. Необходимо было хоть несколько ослабить к тому периоду оружейный голод в русской армии. Невольно пришлось согласиться.

Те же соображения вынудили нас принять и изменение диаметра капсюля. Возникало, правда, опасение, что увеличение диаметра может ослабить дно патрона, получится более тонкое кольцо металла между окружностью капсюльного гнезда и наружным обводом гильзы. Вследствие этого могло случиться, что капсюль будет держаться недостаточно прочно, а иногда даже выпадет после выстрела и открывания затвора в магазин. Поэтому я дал согласие на это изменение лишь условно. Пробная партия таких патронов должна была подвергнуться испытаниям в присутствии Гермониуса или его представителя. Лишь в зависимости от результатов испытаний можно было дать окончательное согласие на изготовление капсюля увеличенного диаметра.

Точно так же пришлось принять и третье предложение англичан - согласиться на отправку первых партий патронов без обойм. Выгоднее было все же иметь в войсках японские винтовки, хотя бы и с медленным заряжанием патронов по одному, наподобие однозарядных, нежели по-прежнему держать без дела в запасных батальонах безоружных людей.

При этих условиях англичане рассчитывали уже с марта 1916 года сдавать первоначально по 15 миллионов патронов, а к маю довести их производство до 45 миллионов в месяц. Это позволило бы использовать все имевшиеся в русской армии японские винтовки в количестве до 600 тысяч экземпляров.

Британское министерство военного снаряжения согласилось также, приступить к спешному изготовлению станков для постройки нового патронного завода в России. Первую серию станков с ежемесячной производительностью в 20 миллионов патронов нам обещали сдать через шесть месяцев, вторую - через восемь и последнюю- через десять. Перевозка станков из Англии в Россию через Архангельск, оборудование завода и налаживание производства также должны были занять около восьми месяцев. Сроки очень большие. Раньше полутора лет мы не могли и думать о поставке патронов на фронт, да и то при самых благоприятных условиях. Но горький опыт научил уже многому. Никто не мог знать, когда окончится война. Она могла надолго затянуться. Нельзя было делать прежних ошибок. Ведь сколько получило нареканий Главное артиллерийское управление, отказавшееся в самом начале войны от постройки новых заводов с возможной сдачей оружия через два года!

На следующих заседаниях фракции обсуждались заказы для русской армии пулеметов и автоматических пистолетов. Английское правительство сочло возможным передать нам свои контракты на 22 тысячи станковых пулеметов Максима и Кольта и на 10 тысяч ручных пулеметов Льюиса. Все эти заказы, выполнявшиеся в Америке, были теперь не нужны Англии. Английские заводы уже снабжали свою армию достаточным количеством пулеметов системы Льюиса.

Наконец, английское министерство помогло нам заказать в Испании 100 тысяч автоматических пистолетов.