23.09.2019

FТ-17. Размышления возле танка в музее

У входа в Музей Армии в Париже находится один из хорошо сохранившихся танков этого типа.

Танки и творчество.

Давно я что-то не писал про танки, а тут, можно сказать, тема сама пришла в руки, еще и серия статей на «ВО» о танках разных войн и исторических периодов. И вот подумалось: а почему французы сделали его таким? И как вообще французы, которые сделали самый худший танк Первой мировой войны (вы, конечно, угадали, что это был «Schneider» СА.1), сумели потом «исправиться» и сделать самый лучший танк, «Renault FT», по-настоящему революционную по тому времени боевую машину, которая задала тренд на практически все танки будущего, даже до сегодняшнего дня и лишь за редким, очень редким исключением. То есть это будет опять-таки разговор о чем? О творчестве, конечно. О том, что нужда – есть наилучший стимулятор творческой активности мозга, а также о том, что положительный опыт накапливается и рано или поздно приводит к положительному результату.

На этом схематическом рисунке особенно хорошо видно, что можно было бы на этом танке легко и переднюю бронеплиту корпуса сделать без характерного излома, и установить на него не одно орудие, а два, лишь немного увеличив боковые спонсоны! Вентиляционная решетка спереди тоже совсем ни к чему. Ее вполне могла заменить броневая заслонка с щелью, направленной в сторону кабины водителя

Вот ведь и наш «Рено» возник из-за желания и необходимости дать стандартным на то время французским танкам, таким как тот же «Шнейдер» CA 1, что-то вроде «легкого партнера», который был бы им полезен более, чем тяжелые танки прорыва. А в результате родился совместный и наполовину частный проект отца французских танков генерала Эстьена и французского промышленника Рено. После многих бюрократических проволочек первые опытные образцы были испытаны в начале 1917 года и оказались весьма кстати. Причем новый танк включал в себя много инновационных решений, включая компоновку, дизайн и даже устройство ручного поворота башни.

Давайте еще раз посмотрим на «Шнейдер». Ну почему, имея перед глазами английские симметричные танки, французские инженеры почему-то решили, что их танк должен быть асимметричным? Ну что им стоило сделать его пошире, поставить по бортам два спонсона и разместить 75-мм пехотные орудия в них? Или захотелось сэкономить на пушках? Передний броневой лист можно было сделать совершенно прямым, то есть повысить его рикошетируемые свойства, а пулеметы так и оставить расположенными по бортам. Или же поставить на него цилиндрическую башню с орудием, сохранив пулеметы по бортам. Габариты и мощность мотора позволяли все это сделать. Однако сделано этого не было. Не додумались? Не было опыта? Но ведь и английские танки, и броневики с пулеметными и даже пушечными башнями были у них перед глазами! А куда смотрели военные, когда им подсунули эдакий… кривобокий уродец, почему не завернули назад… Словом, вопросов много, но все они остаются без ответа, хотя прошло уже больше 100 лет.

А вот Луи Рено, хотя и был автомобильным промышленником, первым делом подумал о башне, применение которой сделало использование танкового вооружения намного более гибким и эффективным, да и сам башенный танк оказался значительно более гибким и легким в управлении, чем его более тяжелые партнеры, и в силу этого даже и лучше защищенным. Хотя небольшая длина машины, несколько исправленная добавлением специального «хвоста», и затрудняла переход через траншею, наличие гусеницы с большим передним колесом придавала этому танку хорошую способность преодолевать высокие препятствия. Оказалось, что его конструкция легко адаптируется под многочисленные варианты (помимо базовых вариантов, оснащенных либо одним пулеметом, либо одной 37-мм пушкой), были выпущены сигнальные танки, командирские танки (TSF), «пушечные танки» с орудием 75-мм (по сути та же САУ), и даже… танк транспортер фашин для закладки рвов!

Интересно, что ведущие колеса на танках «Рено» были изготовлены из… дерева и лишь обшиты тонким листовым металлом. Ну и обод был металлическим. Литые колеса такого диаметра, отлитые из чугуна, были бы слишком тяжелыми, а из алюминия – слишком дорогими!

И французы, и американцы использовали FТ-17 и во время Первой мировой войны, и после нее, а когда она завершилась, его экспортировали более чем в десять стран, включая Японию, Польшу, Канаду, Испанию и Бразилию. Национальные копии «Рено» выпускались в Италии, США, Японии и в Советском Союзе и использовались практически во всех вооруженных конфликтах двадцатых и тридцатых годов прошлого века. Во Второй мировой войне его также использовали французы, финны и югославы. Даже сами немцы широко применяли захваченные FТ-17.

Впервые FT-17 были использованы в бою 31 мая 1918 года для поддержки атаки марокканской пехоты в лесу Рец при попытке остановить весеннее наступление германских войск. Вот отрывок из отчета, написанного одним из участников этой операции, капитаном Обером, из 304-ой танковой роты: «Мы начали движение по сигналу и двигались практически вслепую через кукурузное поле. Через несколько сотен ярдов кукуруза внезапно закончилась, мы оказались на открытом грунте и сразу подверглись сильному пулеметному обстрелу, особенно по смотровым щелям и отверстиям портов. Удары пуль по броне, сопровождаемые громким треском, показали нам общее направление огня, источник которого находился слева. Многие пули попали в щиток орудия, и их осколки затруднили работу с ним. Но мы повернули башню, и в 50 метрах заметили пулемет. Потребовалось пять выстрелов, чтобы покончить с ним, после чего обстрел прекратился. Все танки действовали сообща, они стреляли и маневрировали, что показало нам, что мы находимся на линии сопротивления с противником и все наши машины вступили в бой».

Конечно, очень многое в новом танке было непродуманным. Так, командиры танков должны были отдавать команды своим водителям, пиная их ногами. Это было единственное «средство» внутренней связи, поскольку у FТ-17 отсутствовала какая бы то ни была система типа радиодомофона, а сами танки были слишком уж шумными, чтобы в них можно было услышать голосовые команды. Чтобы заставить водителя двигаться вперед, командир ударял его ногой в спину. Точно так же удар ногой в одно плечо сигнализировал о необходимости поворота в направлении удара ногой. Сигнал остановки был ударом… по голове водителя, а повторные удары по голове означали, что водитель должен вернуться назад. Понятно, конечно, что командир танка не бил своего напарника изо всей силы и что спину водителя прикрывала спинка сиденья, а голову — шлем. Но в горячке боя мало ли что могло быть.

Сложным было и управление танком. Обычно, рассказывая о танках Первой мировой войны, авторы статей приводят в качестве примера несовершенство управления танками англичан, причем почему-то всегда лишь танка MK.I. Но и танк FT-17 в этом плане примером совершенства отнюдь не являлся. Органы управления водителя состояли из педали сцепления, находящейся слева на полу, педали акселератора в центре, и педали стояночного тормоза справа. Двигатель запускался с помощью рукоятки, расположенной в задней части отсека стрелка на броневой стенке, отделяющей его от отсека двигателя. Водитель может контролировать скорость танка, нажимая на педаль акселератора или используя ручное управление дроссельной заслонкой, которая находилась от него с правой стороны. Также был предусмотрен рычаг-контроллер зажигания, позволявший водителю увеличивать или уменьшать подачу тока, в зависимости от величины нагрузки на двигатель. Два больших рычага, по одному с каждой стороны от сиденья водителя, включали рабочие тормоза. Чтобы повернуть направо, водитель должен был нажать на правый рычаг, затормозив гусеницу справа. Левая гусеница при этом продолжала двигаться с той же скоростью, что и приводило к повороту танка. Аналогичным образом осуществлялся поворот налево и вроде бы ничего в этом сложного и нет, ведь практически так же управлялись и танки Второй мировой войны, и современные машины. Но только здесь надо было все время следить «за искрой» и стараться не сжечь сцепление. А это как раз и было самым сложным делом. Если учесть, что подвеска танка была очень несовершенной, что его при этом трясло и подбрасывало, то становится понятным, что управлять маленьким «Рено» было даже сложнее, чем большим английским танком, где командир, вдобавок, сидел рядом с водителем и мог указывать ему дорогу жестами.

Очень интересными были многочисленные попытки придумать для FT-17 эффективный камуфляж. К сожалению, официально признанную схему камуфляжа разработать так и не удалось, и танки FT поставлялись в войска и с трех-, и с четырехцветным камуфляжем. Цветовая палитра, используемая на FT, была похожа на ранее использовавшуюся на танках «Schneider СА.1» и «St Chamond»: сине-серая, темно-зеленая, коричневая и бледная охра. Были значительные различия в используемых цветах, чего и следовало ожидать во время войны.

Ну а теперь давайте немного пофантазируем и представим себе, как мог бы выглядеть тот же «Рено», если бы не спешка и общая, более высокая техническая грамотность персонала его конструкторов. Известно, например, что сначала, по проекту, танк должен был иметь двухместную башню, но с ней почему-то дело «не заладилось». Вроде бы помешал узкий корпус. Но кто мешал расширить его именно в районе башни, ну, скажем, до той же ширины гусениц? Но сделано это не было и в итоге танк получил одноместную башню в двух вариантах – литую (с более толстой броней толщиной 22 мм) и граненую (с более тонкой, но прочной толщиной 18 мм) из листов катанной брони, которая буквально «обтекала» со всех сторон находившегося в ней «башнера». Вентиляционный и одновременно смотровой колпак по проекту должен был заменяться «грибком», но делать его не стали, причем получившаяся конструкции оказалась даже удобнее. И тем не менее, вместо одноместной башни на танке «Рено» вполне могла оказаться двухместная, в которой один «башнер» бы обслуживал вооружение, а другой – наблюдал бы и командовал! Естественно, тогда пришлось бы продумать и систему его связи с водителем. Ну, скажем, у него на приборной панели могли бы поворотом рукоятки зажигаться разноцветные лампочки.

Саму башню можно было сделать куда более простых очертаний. Ну, скажем, в форме подковы с наклонным прямоугольным передним броневым листом, в котором из-за его размеров совсем не сложно было разместить и пушку, и пулемет. Передний броневой лист корпуса вполне можно было сделать наклонным без излома, даже оставив в нем дверцы. Излом был нужен для удобства размещения смотровых щелей, но сами щели танкистам никакой радости не доставляли, поскольку… в них попадали брызги от свинца разбивавшихся рядом пуль. Из-за этого 80% ранений танкистов приходились, увы, на глаза и… почему бы на крыше отделения водителя прямо перед башней не разместить для наблюдений всего-навсего три пехотных перископа?!

А вот это шведский «Stridsvagn fm28» — «Renault NC 27». Как видите, у него тот же корпус, та же башня, но куда более совершенная ходовая часть, которую вполне, кстати говоря, можно было придумать и в 1916 году!

Ну а на крыше башни-подковы вполне можно было бы разместить прибор стробоскоп – и для наблюдения, и для вентиляции.

Вариант совершенствования «Рено» путем установки на него резиновых гусениц и расположенных перед ними колес-барабанов для повышения проходимости так себя и не оправдал. Хотя сначала считался перспективным. Но потом выяснилось, что порванную резиновую гусеницу в боевой обстановке починить невозможно.

Ходовая часть танка выглядела вполне удовлетворительно. Он мог и деревья валить, и колючую проволоку рвать, и форсировать рвы и траншеи. Но чего он не мог, так это… перевозить на себе людей, разве что сзади на «хвосте» и то лишь максимум двоих.

Между тем вполне можно было бы позаботиться и о пехоте. Для этого нужно было всего лишь закрыть гусеницу броневым фальшбортом… ступенчатой формы, на пять ступеней-сидений над верхней ветвью гусеницы с каждой стороны! А чтобы они с него не падали – устроить откидные поручни, подобные тем, что сделаны на сиденьях для лыжников на канатных дорогах. Или же поставить такие же гусеницы, как на танке «Renault NC1», который появился в 20-ые годы и позднее даже воевал. На нем фальшборт мог быть совсем уже простым, ну и откидной поручень сделать тоже не было бы особой проблемой. А уж как бы радовалась такому «инвенту» пехота, можно и не говорить.

Но чего не было сделано, того вообще нет. А жаль, интересно было бы посмотреть, как действовали бы вот такие танки, и какое место в истории бронетанковой техники досталось бы им!

Кстати, интересно, что танк в парижском музее почему-то камуфляжем красить не стали. Но вот тактическую эмблему нарисовать – нарисовали…

И еще один любопытный факт. У FТ-17 был конкурент – безбашенный танк фирмы «Пежо» с короткой 75-мм пушкой, то есть вооруженный более мощно и с более толстой броней, но света он так и не увидел.

Ну и, наконец, вот это: САУ с 75-мм орудием на шасси «Рено». Такое тоже было и даже ездило и стреляло...

И вот вопрос: как такие конструкции вообще возникают? И ответ — от нужды, а еще, прежде чем варганить в металле, нужно было просто сесть и немного подумать!

Вячеслав Шпаковский

Источники:

1. globalwarnews.ru