Мятежный крейсер

"Очаков" был заложен в 1901 году на Северной Казенной верфи и спущен на воду в 1902 году. Это был красивый корабль с тремя дымовыми трубами и мощной машиной, позволявшей ему развивать скорость до 23 узлов. Он имел водоизмещение 6645 т, длину 134 м, ширину 16,6 м, осадку 6,3 м. На нем было установлено двенадцать 152-миллиметровых, столько же 75-миллиметровых, восемь 47-миллиметровых, два 37-миллиметровых орудия, две десантные пушки, два пулемета и шесть торпедных аппаратов. Крейсер был легко бронирован. Судьбой этому кораблю было уготовано вписать героическую страницу в историю русского революционного движения.

Шел 1905 год. Восстание на броненосце "Потемкин" всколыхнуло не только простой народ, но и передовую интеллигенцию. Не остались равнодушными матросы и некоторые офицеры Черноморского флота. Потомственный моряк лейтенант П. П. Шмидт организует в Севастополе "Союз офицеров - друзей народа". Катастрофа Цусимского сражения и позорная сдача в плен адмирала Рожественского, сдача Порт-Артура генералом Стесселем! Что это - измена, думал Шмидт, или беспомощность всего режима, если такие адмиралы и генералы могут располагать сотнями тысяч людей, которых они ведут в кровавую мясорубку? Как их назвать? Как назвать тот строй, в который его заставляли верить с детства? Он знал о героизме броненосца береговой обороны "Адмирал Ушаков", которым командовал В. И, Миклухо-Маклай - брат известного путешественника и исследователя. Восхищенный мужеством героических защитников Порт-Артура, простыми людьми, стоявшими насмерть у стен крепости, на палубах и мостиках кораблей, он в кругу друзей с возмущением говорил о бездарности адмиралов и генералов - любителей парадов и великосветских приемов, которые как девиз взяли фразу: "Мы их закидаем шапками". В ней была самоуверенность, граничившая с тупостью, незнание неприятеля, пренебрежение к его стратегии и тактике, переоценка собственных сил и возможностей.

18 октября большевиками Севастополя был организован митинг по случаю манифеста царя, "даровавшего" народам России свободу слова, печати, собраний, личную неприкосновенность. Они предупреждали, что это только пустые обещания, которые никогда не будут выполнены. Так оно и случилось: слова остались словами. Это не только оскорбило русскую интеллигенцию, но и возмутило весь простой народ. Севастополь бурлил. На переполненных народом улицах можно было видеть гимназическую фуражку, косоворотку рабочего или крахмальный воротничок присяжного поверенного. У здания морского собрания преобладали морские бушлаты и бескозырки. Полыхали красные флаги. Оркестры играли "Марсельезу". Не организованная толпа, слитая единым порывом, спокойно двинулась к Историческому бульвару. Все больше и больше подходило народа группами и в одиночку, но, кроме лейтенанта Шмидта, из морских офицеров не подошел и не примкнул к манифестации ни один.

Против музея Севастопольской обороны Шмидт взбирается на скамейку и призывает всех идти к тюрьме и освободить политических заключенных. Десять тысяч демонстрантов, неся красные флаги, с ликующими возгласами подошли к тюрьме. Но те, кто хотел дать свободу узникам, были встречены залпами солдат Брестского полка.

На следующий день городская дума обсуждала вчерашнее событие, когда было убито 8 и ранено 50 человек в мирной демонстрации. Сравнивали его с расстрелом у Зимнего дворца, говорили о забастовке, которая продолжается, о потемкинцах, но конкретных предложений никто не внес. Выступил с воззванием Шмидт. Он требовал в письменном обращении убрать из города войска, снять военное положение, освободить всех политических заключенных, в числе которых находились и матросы с броненосца "Потемкин", предать суду виновников расстрела мирной демонстрации 18 октября и поставить народные патрули, которые должны были следить за порядком в городе. На похоронах жертв расстрела, в которых принимало участие 40 тысяч человек, П. П. Шмидт призвал всю душу, самую жизнь положить за дело свободы.

На следующий день Шмидт по приказу главного командира Черноморского флота адмирала Чухнина был арестован и помещен в одиночную каюту на броненосце "Три святителя". Все громче раздавались требования рабочих и матросов: "Свободу лейтенанту Шмидту!" Его избирают пожизненным депутатом Севастопольского Совета рабочих депутатов. 3 ноября Шмидт под давлением рабочих и матросов - депутатов Совета был освобожден из-под ареста и уволен в отставку в чине капитана 2 ранга.

Но Севастополь продолжал бурлить, революционные события захватили и корабли Черноморского флота. 8 ноября восстала команда крейсера "Очаков". С некоторых других кораблей сообщали радостные вести, что на них команды сместили командиров. Социал-демократы и руководители военного восстания, учитывая, что Шмидт искренний революционер, хотя и без твердых политических взглядов, моряк, знающий военное дело и пользующийся авторитетом среди матросов, предложили ему стать военным руководителем восстания.

14 ноября Шмидта встретили выстроенные на палубе мат-росы "Очакова". Раздалось громовое "ура!". На брам-стеньге был поднят красный вымпел. Еще до прибытия Шмидта на крейсер по приказу Чухнина корабль почти разоружили - были сняты орудийные замки с орудий. Но на борту было почти 150 человек заложников - офицеров, в том числе и высших чинов. Шмидт потребовал доставить ударники от орудий на "Очаков", "Пантелеймон" и другие корабли, примкнувшие к восставшему крейсеру. На "Очакове" взвился сигнал: "Командую революционным Черноморским флотом. Гражданин Шмидт." На остальных кораблях поднялись красные флаги.

В 15 ч 20 мин канонерская лодка "Терец" первая открыла огонь по "Очакову", за ней последовали береговая батарея и царская эскадра. Шмидт распорядился приготовить спасательные средства, пожарные шланги и скомандовал: "Правый борт - по эскадре, левый - по Константиновской батарее!"

Но бой был слишком неравным. Его даже нельзя назвать боем - это была кровавая и жестокая- расправа с кораблем и людьми, посмевшими поднять красный флаг восстания. В 17 ч 30 мин все было кончено. Крейсер горел. Шмидта подобрали из воды и доставили на линейный корабль "Ростислав". После долгого следствия П. П. Шмидт был приговорен к смертной казни через повешение, а его соратники Антоненко, Частник и Гладков к расстрелу. Ввиду того что никто не согласился быть палачом Шмидта, ему заменили повешение расстрелом. Приговор был приведен в исполнение на острове Березань.

Слова, которые лейтенант Шмидт сказал перед казнью, навсегда останутся в памяти народной:

"Я знаю, что столб, у которого встану принять смерть, будет водружен на грани разных исторических эпох нашей Родины! Сознание это дает мне много силы... Позади, за спиной у меня останутся народные страдания и потрясения тяжелых лет, а впереди я буду видеть молодую, обновленную и счастливую Россию..."^* В. И. Ленин написал: "Едва ли есть основание ликовать победителям над Севастополем. Восстание Крыма побеждено, восстание России непобедимо" ^**.

^* (Письма славы и бессмертия: Сб.- М.: Политиздат, 1983, с, 37. )

^** (Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 12, с. 116.)

Народ не забыл героев восстания в Севастополе, имя лейтенанта П. П. Шмидта помнят и чтят советские люди. В Очакове, где происходил суд над П. П. Шмидтом, создан музей. А в 1980 году в Бердянске, где прошла юность легендарного лейтенанта открыт музей Шмидта. В 1977 году на острове Березань воздвигнут памятник. Но лучший памятник участникам восстания - противолодочный корабль "Очаков", бороздящий моря и океаны.